Побочным эффектом кризиса в банковской системе стало существенное расширение палитры споров при участии банков. К распространенным тяжбам прошлых лет об исполнении кредитных обязательств, изменении условий договоров, попытках выведения имущества из ипотеки и противодействии этому добавились новые категории дел. Среди них, например, споры, связанные с институтом поручительства. На формирование правоприменительной практики активно влияет Верховный Суд Украины, чьи правовые выводы являются обязательными к исполнению судами, но иногда вызывают жаркие дискуссии в профессиональной среде

СМЕНА АКЦЕНТОВ

Отличительная черта 2014-го и начала 2015 года — резкое снижение ликвидности украинских банков. Системный кризис стал причиной увеличения количества разногласий между банками и их клиентами, а, соответственно, и увеличения количества судебных разбирательств. Кредитные правоотношения отошли на второй план, и в суды стали чаще обращаться по «сопутствующим» вопросам ипотеки и поручительства. В статистических сводках растет доля споров о досрочном прекращении депозитных договоров, проведении взаимозачетов, об обязательствах банков по осуществлению расчетно-кассовых операций.

Старший партнер юридической компании FCLEX Виктор Барсук отмечает увеличение общего количества споров о взыскании задолженности по кредитам лиц, аффилированных с собственниками неплатежеспособных банков, массовое участие представителей Фонда гарантирования вкладов физлиц в судебных процессах с заемщиками от имени неплатежеспособных банков. Кроме того, по его словам, возникла новая категория споров, вызванная особым статусом неплатежеспособных банков, в частности, о зачете кредиторской и дебиторской задолженности банка (кредит-депозит) и признании ничтожными совершенных банком сделок. «Обострившийся дефицит денежной ликвидности сместил акценты. В предмете инициируемых банком исков против заемщиков и их поручителей все чаще отдается предпочтение искам об обращении взыскания на предмет залога (ипотеки) перед исками о взыскании денежной задолженности», — добавляет эксперт. К тому же наблюдается увеличение количества уголовных процессов с целью возврата кредитной задолженности.

БЕЗ ОБРЕМЕНЕНИЙ

Одним из распространенных способов ухода от исполнения обязательств является выведение залогового имущества из ипотеки. Казалось бы, статья 23 закона «Об ипотеке» предусматривает приобретение статуса ипотекодателя лицом, к которому перешло право собственности на имущество, находящееся в ипотеке, даже в том случае, если он не знал о наличии обременения такого имущества. То есть у ипотекодержателя сохраняется возможность обращения взыскания на предмет ипотеки даже при переходе такого имущества в собственность другого лица.

Но суды пришли к выводу, что если на момент перехода права собственности обременение с предмета ипотеки было снято судебным решением, впоследствии отмененным, то положения статьи 23 закона «Об ипотеке» не применяются. К такому мнению пришел ВСУ в деле № 6-201цс14. Спор касался квартиры. В 2008 году ипотека была установлена на многоквартирный дом, где находится спорная квартира. В 2009 году договор ипотеки, заключенный во исполнение обязательств по кредитному договору, заочным судебным решением признан не-действительным, а запись об ипотеке исключена из реестра ипотек. В 2012 году это решение было отменено, а регистрация обременений на спорную квартиру возобновлена. Однако за прошедшее время квартира дважды сменила собственника (в 2009 и 2011 годах). В 2013 году банк-ипотекодержатель подал иск об обращении взыскания на эту квартиру, который был удовлетворен. Дело дошло до Верховного Суда Украины: ВСУ отменил решения суда кассационной инстанции и направил дело на новое рассмотрение, обратив внимание, что в данном случае положения статьи 23 закона «Об ипотеке» неприменимы, поскольку на момент перехода права собственности спорная квартира не являлась предметом ипотеки.

ПОРУЧИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ

Еще одна категория споров касалась защиты прав поручителей. «До недавнего времени в судебной практике Украины существовала неоднозначная правовая позиция судов относительно возможности применения такого способа защиты прав поручителя (ипотекодателя), как при-знание поручительства (ипотеки) прекращенным. В одних судебных решениях суды принимали это как надлежащий способ защиты, в других — занимали противоположную позицию, считая, что надлежащим способом защиты прав является признание договора поручительства (ипотеки) прекращенным, или признавали обязательства по договору поручительства (ипотеки) прекращенными», — рассказала управляю-щий партнер адвокатского объединения AVER LEX Ольга Просянюк.

Однако, отметила она, относительно недавно на совместном заседании Судебных палат по гражданским и хозяйственным делам Верховный Суд Украины, рассматривая дело № 6-243цс14, пришел к следующим заключениям. В соответствии с пунктом 1 части 2 статьи 16 Гражданского кодекса (ГК) Украины одним из способов защиты гражданских прав и интересов является признание права, которое в равной мере означает как наличие права, так и его отсутствие или же отсутствие обязательств. Согласно положениям части 1 статьи 559, части 1 статьи 593 ГК Украины, прекращение поручительства права ипотеки в случае надлежащего исполнения основного обязательства презюмируется. Таким образом, обращение лица в суд с иском о признании поручительства прекращенным на основании части 1 статьи 559, части 1 статьи 593 ГК Украины не является необходимым, однако такие требования могут рассматриваться судом в случае наличия соответствующего спора. Как следует из общих положений гражданского законодательства и судопроизводства о правах лица на защиту в суде нарушенных или непризнанных прав, равенства процессуальных прав и обязательств сторон, в случае непризнания кредитором прав поручителя, ипотекодателя, предусмотренных частью 1 статьи 559, частью 1 статьи 593 ГК Украины, на прекращение обязательства такое право подлежит защите пу-тем его признания на основании пункта 1 части 2 статьи 16 ГК Украины. Таким образом, права поручителя (ипотекодателя) подлежат судеб-ной защите по его иску путем признания именно поручительства (ипотеки) прекращенным, а не путем прекращения договора поручительства (ипотеки) или путем прекращения обязательства по договору. «Так что выбор правильного способа защиты нарушенных, оспариваемых или непризнанных прав является одним из важных действий в процессе подготовки иска, от которого зависит, насколько эффективной и перспективной будет защита таких прав в суде», — резюмировала Ольга Просянюк.

Отдельного внимания заслуживает практика Верховного Суда Украины по применению части 4 статьи 559 ГК Украины, согласно которой при отсутствии установленного сторонами срока действия договора поручительства оно прекращается, если в течение шести месяцев с момента предъявления требования к заемщику кредитором не будет предъявлен соответствующий иск.

ВСУ сделал правовой вывод о том, что, регулируя правоотношения по прекращению поручительства в связи с истечением срока его действия, часть 4 статьи 559 ГК Украины предусматривает три случая определения срока действия поручительства: в течение срока, установленного договором поручительства; в течение шести месяцев со дня наступления срока исполнения основного обязательства, если кредитор не предъявит требования к поручителю; в течение одного года со дня заключения договора поручительства (если срок основного обязательства не установлен или установлен с момента предъявления требования), если кредитор не предъявит иска к поручителю. ВСУ подчеркнул, что срок действия поручительства (любой из указанных в части 4 статьи 559 ГК Украины) является не сроком защиты нарушенного права, а сроком существования субъективного права кредитора и субъективной обязанности поручителя, по истечении которого они прекращаются. Это означает, что с истечением этого срока (который является преклюзивным) никаких действий по реализации своего права по договору поручительства, в том числе применения судебных мер защиты своего права (путем предъявления иска), кредитор совершать не может.

Этим ВСУ четко определил, что примененное во втором предложении части 4 статьи 559 ГК Украины словосочетание «предъявление требования» к поручителю в течение шести месяцев со дня наступления срока исполнения основного обязательства как условия действия поручительства следует понимать как предъявление кредитором в установленном законом порядке в течение указанного срока именно искового, а не любого другого требования к поручителю.

Впрочем, такую позицию разделили не все судьи Судебной палаты по гражданским делам ВСУ. К примеру, в одном из «исковых» дел двое судей — Василий Гуменюк и Юрий Сенин — воспользовались правом изложить отдельное мнение. Они считают, что ВСУ сузил понимание нормы, поскольку «требование» — более широкое понятие и не всегда проявляется в виде «иска». Кроме того, в ГК Украины эти два понятия четко разграничиваются. «Оценивая экономические последствия указанной практики Верховного Суда Украины, отдельные банки немедленно обратились за соответствующим толкованием закона в Конституционный Суд Украины, а также лоббируют принятие закона об изменении части 4 статьи 559 ГК Украины», — прокомментировал Виктор Барсук.

В другом своем постановлении по делу № 6-190цс14 Верховный Суд Украины принял правовой вывод о том, что, предъявив требование о полном досрочном погашении задолженности по кредиту, уплате процентов за пользование кредитом и пени, кредитор в соответствии с частью 2 статьи 1050 ГК Украины изменил срок исполнения основного обязательства и шестимесячный срок на подачу иска следует отсчитывать с этой даты.
Интерес также представляет позиция ВСУ относительно возможности солидарной ответственности поручителей. В постановлении по делу № 6-35цс15 суд отметил, что, исходя из норм статьей 554 ГК Украины, если обязательство обеспечивается несколькими поручителями, предоставившими поручительство по разным самостоятельным договорам, они не несут солидарной ответственности перед кредитором. Но кредитор имеет право предъявить требование к каждому из поручителей на основании соответствующего договора. Так что в будущем банкам целесообразно откорректировать свою практику с учетом позиции ВСУ — заключать один договор поручительства на всех или в каждом договоре прописывать возможность солидарной ответственности с другими поручителями. Ведь предъявление требований к каждому поручителю отдельно в разы увеличивает количество юридической работы.

ВЫСЕЛЕНИЕ КАК ИСКЛЮЧЕНИЕ

Ипотечные правоотношения являются постоянным объектом судебных тяжб, и по большинству спорных ситуаций практика уже сформировалась. В начале 2015 года Верховный Суд Украины акцентировал внимание лишь на одном аспекте — выселении и снятии с регистрационного учета при обращении взыскания на предмет ипотеки.
ВСУ сделал правовой вывод о том, что, согласно содержанию статей 39, 40 закона «Об ипотеке» и статьи 109 Жилищного кодекса Украинской ССР, лицам, которые выселяются из жилого дома (жилого помещения), выступающего предметом ипотеки, в связи с обращением взыскания на предмет ипотеки предоставляется другое постоянное жилье только в том случае, когда ипотечное жилье было приобретено не за счет кредита, обеспеченного ипотекой этого жилья. Постоянное жилое помещение, предоставляемое выселяемому лицу, должно быть указано в решении суда. Но как исключение допускается выселение граждан без предоставления другого жилого помещения при обращении взыскания на предмет ипотеки, если ипотечное имущество было приобретено за счет кредита, возврат которого обеспечен ипотекой соответствующего жилого помещения (часть 2 статьи 109 ЖК Украинской ССР).

САМ СЕБЕ КРЕДИТОР

Партнер Gryphon Investment Con¬sulting Group Игорь Линник рассказал, что в условиях системного банковского кризиса, когда чуть ли не каждую неделю очередной банк переходит в категорию неплатежеспособных, резко повысился процент судебных дел, в которых должники таких банков требуют прекратить обязательства по кредиту на основании статьи 606 Гражданского кодекса в связи с объединением должника и кредитора в одном лице.
По словам юриста, предприимчивые кредитные должники используют сложившуюся ситуацию для того, чтобы закрыть свои обязательства по кредиту на более выгодных для себя условиях. Фактически за счет вкладчиков, пытающихся спасти свои вклады (или хотя бы их часть) в неплатежеспособных банках. Для этого должники находят вкладчика своего банка, у которого сумма депозита эквивалентна сумме неуплаченного должником кредита, и со скидкой покупают этот депозит по договору уступки права требования, таким образом приобретая статус кредитора банка. При этом, будучи кредитными должниками того же банка, они просят суд признать их обязательства перед банком прекращенными в связи с объединением должника и кредитора в одном лице.

Существуют даже виртуальные биржи депозитов, где услуги по купле-продаже обязательств активно предлагаются посредниками. Прода-жа реализуется путем переоформления вклада (посредством договора уступки права требования) на другое лицо взамен на компенсацию с дисконтом. Заключение такого договора возможно, если соответствующие ограничения не содержатся в договоре депозита. Также следует помнить, что по статье 36 закона «О системе гарантирования вкладов физических лиц» предусмотрены ограничения по зачету встречных требований после введения временной администрации в банке, соответственно популярностью пользуются вклады в тех банках, которые еще не признаны неплатежеспособными, но имеют уже ощутимые проблемы с ликвидностью и испытывают сложности с выплатами. На практике Фонд гарантирования вкладов физлиц блокирует все взаимозачеты кредитов и депозитов, поскольку все они непосредственно влияют на порядок погашения требований кредиторов банка.

Анализируя судебную практику по данному вопросу, Игорь Линник отмечает отсутствие единой позиции: есть примеры, подтверждающие правомерность таких действий, а также прямо противоположные решения.

Адвокат советует обратить внимание на то, правомерно ли в данной ситуации применять статью 606 ГК Украины. «Ведь если копнуть по-глубже, можно увидеть, что расклад, при котором одно лицо связано с одним и тем же банком и кредитными, и депозитными правоотношениями, нельзя трактовать как объединение должника и кредитора в одном лице, поскольку в результате все равно остаются две стороны (два лица) в двух разных обязательствах: банк и должник по кредиту и банк и вкладчик по депозиту. Поэтому, вероятнее всего, мы имеем пример однородных встречных требований по двум разным обязательствам, прекращение которых возможно, но никак не по статье 606, а по статье 601 ГК Украины: путем взаимозачета однородных встречных требований», — объяснил Игорь Линник.

ВАЛЮТНЫЕ КУРСЫ

Еще одной тенденцией судебной практики последнего года, что и не удивительно, стала реанимация споров относительно признания недействительными валютных кредитов физлиц.

До 2011 года, когда было запрещено потребительское валютное кредитование, заключались тысячи договоров без прогнозирования курсовых рисков, что вылилось в судебные споры. Ключевым в данной категории дел является установление справедливости условий договоров. При этом должники зачастую апеллируют к закону «О защите прав потребителей» и подобная аргументация благосклонно воспринимается судами. Виктор Барсук в качестве примера приводит постановление Высшего специализированного суда Украины по делу ¬№ 6-26251св14, которым было оставлено в силе решение судов нижестоящих инстанций о признании валютного кредита недействительным на основании нарушения прав заемщика как потребителя финансовых услуг.

В то же время достаточно много валютных споров должники проигрывают, как правило, из-за собственной небрежности: зная о возможности обжалования кредитного договора на основании несправедливости условий, они часто не утруждаются привести обоснование такой несправедливости.

Достаточно интересной для взаимоотношения банков и заемщиков является правовая позиция Верховного Суда Украины относительно особенностей применения закона «О моратории на взыскание имущества граждан Украины, предоставленного в качестве обеспечения кредитов в иностранной валюте». В постановлении по делу № 6-44цс15 ВСУ напомнил, что по общепризнанному принципу права законы и другие нормативно-правовые акты не имеют обратного действия во времени, что закреплено в части 1 статьи 58 Конституции Украины. К событию, факту применяется тот закон или иной нормативно-правовой акт, во время действия которого они наступили или имели место. В то же время Конституция Украины предусматривает обратное действие законов и других нормативно-правовых актов во времени лишь в случаях, когда они смягчают или отменяют юридическую ответственность лица. Вместе с тем мораторий в юридическом смысле имеет значение отсрочки исполнения определенных обязанностей, отложения определенных действий на определенный или неопределенный период на основании специального акта. Поэтому мораторий на взыскание имущества граждан Украины, предоставленного в качестве обеспечения кредитов в валюте, сам по себе не может служить основанием для отмены судебного решения, но решение суда в части обращения взыскания на предмет ипотеки не подлежит исполнению в течение действия упомянутого закона.

ФАКТОРИНГ ПОДТВЕРЖДЕН

Практика передачи проблемных кредитных портфелей факторинговым (коллекторским) компаниям, которые в дальнейшем занимаются возвратом долгов, широко распространена. Но в середине прошлого года профессиональное сообщество взбудоражило решение Апелляционного суда Днепропетровской области по делу № 214/4359/13-ц, которым подвергалась сомнению возможность факторинговой компании фактиче-ски взыскать задолженность. Суд постановил, что требования клиента к должнику, связанные с получением от должника каких-либо работ, услуг или других благ в натуральной форме, не могут быть предметом уступки по договору факторинга. Ведь предметом договора факторин-га является право денежного требования, а обязательства по договору ипотеки исполняются в натуральной форме, путем удовлетворения ипотекодержателем своих требований за счет предмета ипотеки.

Апелляционный суд Днепропетровской области, проанализировав положения главы 73 ГК Украины, установил, что суть договора факто-ринга заключается в том, что субъект гражданских правоотношений (кредитор), имея должника, который по тем или иным причинам не платит положенные первому средства, все же эти средства получает, хотя и не от должника, а от третьего лица путем заключения с ним договора факторинга. Предметом договора финансирования под уступку денежного требования могут быть передача денежного требования фактору в обмен на предоставление клиенту денежных средств и уступка клиентом фактору своего денежного требования в качестве способа обеспечения исполнения обязательства, имеющегося у клиента перед фактором (например, кредитный договор). Суд подчеркнул, что требования клиента к должнику, связанные с выполнением должником каких-либо работ, предоставлением услуг или других благ, не могут быть предметом уступки по договору факторинга. А передача требования по ипотечным договорам, которые определены договором факторинга, по мнению суда, противоречит положениям статьи 1078 ГК Украины и в соответствии со статьей 228 ГК Украины является ничтожной, поскольку нарушает публичный порядок. Такая позиция суда, безусловно, не освобождала должников от исполнения обязательства, переданного в рамках договора факторинга, но не позволяла фактору получить задолженность путем обращения взыскания на залоговое имущество.

Ситуация стабилизировалась в пользу устоявшейся практики достаточно быстро: Высший специализированный суд Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел отменил решение апелляционного суда и в свою очередь разъяснил, что основным обязательством, которое уступается по договору факторинга, следует считать обязательство по кредитному договору. А в связи с уступкой основного обязательства по кредитному договору происходит уступка и обязательства по договору ипотеки.

ОПЕРАЦИОННЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ

Клиенты банков, признанных неплатежеспособными, столкнулись с отказами банков выполнять их распоряжения по перечислению средств с текущих счетов. Эти клиенты приравнены к кредиторам банков, на них распространяются ограничения, установленные статьей 36 закона «О системе гарантирования вкладов физических лиц». И Верховный Суд Украины в этом вопросе оказался солидарен с банками и Фондом гарантирования вкладов физлиц. Подробный анализ статуса клиента, заключившего с банком договор банковского счета, приведен, в частности, в постановлениях ВСУ по делам № 3-24гс15 и № 3-25гс15. В обоих случаях суд решил, что обязательственные правоотношения, сложившиеся между сторонами на основании договора банковского счета, имеют имущественно-денежный характер, поэтому в этом случае истец является кредитором по имущественному требованию по распоряжению принадлежащими ему средствами. И ввиду существующих ограничений касательно неплатежеспособных банков распоряжения клиента о перечислении денежных средств со счета не могут быть исполнены. Интересно, что данное ограничение распространяется в том числе и на погашение задолженности по кредиту, полученному в том же банке. При этом вполне может быть допущена просрочка кредитора. Поэтому юристы советуют фиксировать подобные случаи в судебном порядке, для того чтобы сформировать доказательную базу на случай потенциального иска банка о взыскании задолженности по кредиту.