Елена Волянская, партнер Юридической группы LCF

Перспектива принятия закона о возобновлении кредитования вызывала одинаково сильные эмоции как у банков, так и у их заемщиков. И если кредитные учреждения возлагали большие надежды на закон, то перспективы должников после его принятия были откровенно мрачными.

Закон «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно возобновления кредитования» принят 3 июля 2018 года, а в действие документ введен 4 февраля 2019 года — через три месяца после его подписания президентом и опубликования.

Наибольшее количество дискуссий и даже обвинений в неконституционности вызвали переходные и заключительные положения закона. Речь идет о распространении его действия как на правоотношения, возникшие после вступления документа в силу, так и на правоотношения, возникшие ранее и продолжающие существовать по состоянию на 4 февраля.

Несмотря на то что закон действует всего несколько месяцев, в судебной практике уже сложились интересные тенденции в отношении кредитных правоотношений прежних лет.

Вынесенные судебные решения, в которых суды дали оценку нормам нового закона, касаются преимущественно гражданских споров относительно кредитных и обеспечительных обязательств физических лиц. И во всех этих делах суды пришли к выводу о неприменении норм нового закона к правоотношениям сторон, решив споры в пользу должников.

Например, Ужгородский городской районный суд Закарпатской области (дело №308/4987/15-ц) установил прекращение поручительства и отказался применять к правоотношениям нормы нового закона, руководствуясь принципом верховенства права и положениями статьи 5 Гражданского кодекса, которая говорит о том, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы во времени. Нормы переходных и заключительных положений закона суд не анализировал.

Еще более тревожной для банков является позиция, высказанная Верховным Судом в деле №216/2813/15ц. Так, ВС установил, что положения статьи 559 ГК в новой редакции не могут применяться при разрешении спора о прекращении поручительства, так как на дату вступления в силу закона срок исполнения кредитного обязательства уже наступил и правоотношения между сторонами с этого момента прекратились.

Суды апелляционной инстанции используют похожие аргументы, отказываясь применять нормы ГК в новой редакции. Например, Николаевский апелляционный суд также не применил новую редакцию статьи 559 ГК, посчитав, что правоотношения сторон прекратились окончанием срока кредитования в 2012 году (дело ­№480/2189/14-ц).

Вероятнее всего, именно эта правовая позиция станет основной при отказе судов применять нормы нового закона при рассмотрении споров о взыскании кредитной задолженности прежних лет с должников и поручителей.

Примечательно, что суды трактуют срок прекращения правоотношений между сторонами в соответствии с нашумевшей и негативно оцениваемой банками практикой Верховного Суда относительно отсутствия права банков начислять договорные проценты после окончания срока кредитования или прекращения срока кредитного договора, в том числе при досрочном взыскании кредита.

А теперь именно эта правовая позиция положена в основу вывода о прекращении всех обязательственных правоотношений сторон по кредиту с истечением срока кредитования, а значит, и нормы нового закона к ним применить нельзя.

Но кредитование для банковского сектора — это не только борьба с невозвращением долгов, хотя из-за масштабов проблемы может создаться такое впечатление. С точки зрения экономики, отсутствие у банка права на начисление процентов на средства, которыми заемщик пользуется неправомерно, выглядит не так однозначно. По мнению Верховного Суда, ставка по кредиту для недобросовестного заемщика, который не возвращает банку долг дольше срока, установленного договором, определяется статьей 625 ГК и составляет 3% годовых. Но если заемщик обратится в банк с просьбой кредитовать его заново, ставка кредитования будет рыночной. Создается парадоксальная ситуация: в отсутствие негативных правовых последствий для злостного должника выгоднее не возвращать кредит, чем получить новый.

Анализ судебной практики свидетельствует о том, что рынку не стоит ожидать возобновления кредитования в ближайшей перспективе. По крайней мере до тех пор, пока банковский сектор не будет уверен, что его экономические интересы защищены не только прогрессивным законодательством, но и правоприменительной практикой, не стимулирующей недобросовестное поведение.

Немного оптимистичнее ситуация в хозяйственной юрисдикции. Например, в деле о банкротстве (№915/1274/13) суд на основании статьи 5 закона «Об ипотеке» в новой редакции установил, что самовольно реконструированное должником имущество является предметом ипотеки и должно быть включено в состав залогового имущества.

И все же делать системные выводы о практике применения нового закона еще слишком рано. Определенность в рассмотрение таких споров сможет внести только устоявшаяся практика Верховного Суда.