СЕРГЕЙ ПАПЕРНИК родился в Чернигове 29 сентября 1982 года. Окончил Украинскую академию внешней торговли по специальности «Юрис­пруденция» и Европейский университет финансов, информационных систем, менеджмента и бизнеса по специальности «Экономика предприятия». Адвокат. Имеет 12-летний опыт работы с крупными украинскими и международными банками в сфере судебных и корпоративных споров, взыскания задолженности, трансакционных операций и финансовой реструктуризации. С 2017 года возглавляет Арбитражный комитет в про­цедуре финансовой реструктуризации. Развивает практику банковского и финансового права, а также практику fintech в юридической фирме Evris.

«Основная цель нового законопроекта состоит в снятии непомерного груза резервирования с банковской системы и запуске вторичного рынка проблемных активов» 

считает Сергей Паперник, руководитель практики банковского и финансового права/практики fintech ЮФ Evris

— Почему появилась необходимость в новом законодательстве относительно управления проблемной задолженностью?

— Новый законопроект «О деятельности по управлению задолженностью» преследует две цели. С одной стороны, он должен упростить и стимулировать вторичный рынок проблемной задолженности, предоставив работающим в нем компаниям все необходимые инструменты и льготы. С другой — навести порядок в процессах продажи банками прав требований. Законопроект предлагает новые бизнес-модели работы с «проблемкой» и выводит на рынок новых игроков: компании по управлению задолженностью и управителей обеспечением.

— Каким статусом и полномочиями предлагается наделить компании, которые будут осуществлять эту деятельность?

— Компании по управлению задолженностью (КУЗ) смогут приобретать проблемную задолженность банка и в дальнейшем управлять ею: получать платежи от должников, реструктуризировать задолженность, управлять активами должника либо переводить их в свою собственность. Пока открытыми остаются вопросы, должны ли эти компании быть акционерными обществами и каким должен быть минимальный размер уставного капитала.

— Кто сможет быть собственниками таких компаний?

— Согласно последней обсуждаемой редакции законопроекта, требование к учредителям и к формированию уставного капитала КУЗ будет одним — это отсутствие признаков легализации (отмывания) доходов и финансирования терроризма. В дальнейшем более детальные требования к структуре собственности КУЗ может устанавливать Нацкомфинуслуг, которая станет регулятором этих компаний.

— Смогут ли действующие участники рынка, например коллекторские или факторинговые компании, воспользоваться новым законом?

— Я не вижу препятствий, почему бы существующим игрокам не принять новые правила игры и не адаптировать свой бизнес к новому формату. Ведь коллекторские компании сегодня имеют самый большой опыт работы с проблемной задолженностью. Сейчас их основные инструменты — это грозные письма, звонки и судебные тяжбы. Если расширить этот перечень, то они вполне профессионально справятся с возвратом долгов. При этом перспективными участниками вторичного рынка проблемных активов в Украине выступают международные инвестиционные фонды, которым новый закон может предоставить широкие возможности для создания бизнеса в нашей стране.

— Что сейчас мешает иностранным инвесторам работать с проблемными активами в Украине?

— Основных причин две. Во-первых, крупным инвесторам неинтересны портфели в несколько миллионов гривен. Как правило, за рубежом сделки заключаются на десятки и сотни миллионов долларов. Во-вторых, наш рынок проблемных активов в принципе незнаком зарубежному инвестору, к тому же их пугает неэффективное нормативное регулирование. Например, зарубежные компании были бы рады иметь возможность комфортно секьюритизировать портфель проблемных активов в Украине, но пока это невозможно. Но в целом зарубежные инвесторы считают наш рынок проблемных активов перспективным.

— Какой объем проблемных активов попадает под разработанный законопроект?

— По данным Нацбанка, на начало 2018 года объем проблемной задолженности в банковском секторе составлял 595 млрд грн, или 54,9% от всех выданных кредитов. Большой интерес для рынка представляет, например, проблемный портфель ПриватБанка на сумму 236 млрд грн. Фактически банки могут продать весь объем проблемной задолженности. Этот шаг позволил бы расформировать резервы и направить данные средства на кредитование. Но, как всегда, готовность банков продавать будет напрямую зависеть от предложенной цены.

— Кто и как будет определять цену активов?

— В законопроекте прописано, что цена купли-продажи задолженности определяется исключительно сторонами сделки. Более того, в документе специально предусмотрена возможность уступки требований по цене ниже самого размера задолженности. Это снимет больной вопрос текущей правоприменительной практики.

— Что смогут делать КУЗ из того, что сейчас недоступно банкам в работе с проблемными активами?

— Компании получат возможность реструктуризировать задолженность на любых условиях. Например, частично или полностью прощать долг, не заботясь о необходимости придерживаться нормативов НБУ, что сейчас является сдерживающим фактором для банков. КУЗ смогут перепродавать долги, самостоятельно пользоваться активами должника за плату в счет долга или переводить это имущество на баланс. Еще один вариант работы с проблемной задолженностью — предоставление дополнительного финансирования заемщику, который за счет этого сможет восстановить свою платежеспособность. Источником такого финансирования могут стать облигации, обеспечением по которым выступят права требования по долгам. Отдельно стоит отметить компании — управители обеспечением, они будут зарабатывать на роли залогодержателей в займах. Но самые большие преимущества КУЗ — это налоговые льготы. Последняя редакция законопроекта предполагает освобождение от НДС большинства операций КУЗ и от уплаты налога на прибыль до 2023 года. Такие льготы позволят КУЗ закрывать проблемные кредиты на максимально выгодных для должников условиях.

— Как вы считаете, какую часть «проблемки» действительно можно вернуть при помощи новых инициатив?

— До 2013 года компании, занимающиеся взысканием долгов по потребкредитам, возвращали от 30% от объема портфеля. Сейчас практически при полном отсутствии нового кредитования показатели будут гораздо ниже. Если говорить о кредитах бизнесу, то здесь есть огромный процент кредитов, выданных лицам, связанным с банками-банкротами. Эти деньги вряд ли получится вернуть: по таким кредитам практически отсутствует обеспечение, а сами должники представляют собой компании-пустышки. При этом основной целью нового законопроекта является не столько фактический возврат задолженности, сколько снятие непомерного груза резервирования с банковской системы и запуск вторичного рынка проблемных активов.

— Почему не сработали ранее предлагаемые варианты разрешения проблемы «токсичных» активов: не заработал bad bank и не дал желаемого результата закон о финансовой реструктуризации?

— Создание санационного банка изначально было плохой идей. Монополизация на любом рынке редко бывает эффективной. В случае с санационным банком требовалось еще и обеспечение его огромными ресурсами для управления проблемной задолженностью. И все эти затраты ложились на плечи государства. Созданный для этих целей Родовид Банк не справился с задачей из-за отсутствия эффективных механизмов передачи и реализации проблемных активов. Закон о финансовой реструктуризации не стал панацеей в первую очередь потому, что был принят слишком поздно, если мы говорим о компаниях, которые еще имели возможность восстановить свою платежеспособность и провести реструктуризацию. Многие крупные компании, не имея реальных механизмов урегулирования задолженности, ушли в длительные судебные процессы и банкротства еще в 2015 году.